Агафоклея. Железная леди, живая душа

О Тверском Христорождественском монастыре впервые упоминается в 1514 году. С этого времени сестры обители во главе с настоятельницами в полной мере разделяли все радости и беды своей земли. По мере сил они пытались помочь ее духовному взрослению. Но и самому монастырю часто необходима была помощь. И всегда находились люди, оказывающие ее. О каждом с благодарностью молятся сестры, для Господа неизвестных нет. Тем дороже для нас сведения об известных благотворителях тверской Христорождественской обители. Среди них – Агафоклея Александровна Полторацкая, чей характер сформировал причудливый, страшный и блестящий ХVIII век.
Столетие, начавшееся преобразованиями Петра I и окончившееся фактически правлением Екатерины II. Это был женский век, поскольку дамы занимали императорский престол почти 70 лет.

Агафоклея Александровна Полторацкая родилась в 1737 году в семье состоятельных тверских помещиков Шишковых. Девочке было 14 лет, когда одно событие изменило всю ее судьбу. В тверской край помолиться в местных монастырях, поклониться чудотворным иконам приехала императрица Елизавета Петровна. Она путешествовала вместе с многочисленными приближенными, слугами и певческой капеллой. Среди певчих был ее любимец Марк Полторацкий, судьбу которого государыня и устроила во время этой поездки, женив его на девице Шишковой. Марк Полторацкий был казацкого роду, сыном соборного протоиерея города Сосницы Черниговской губернии. Единственным богатством юноши был чудный, редкого тембра бархатный баритон. Мальчик пел в церковном хоре. Молодой человек оказался талантливым и хорошим учеником. Его заметили, в 1745 году перевели из учеников в придворные певчие. Так началась головокружительная государственная карьера Марка Федоровича, которую он окончил действительным статским советником. Этот гражданский чин соответствовал воинскому званию «генерал».

В семье Марк Федорович был добрым, покладистым и ласковым человеком. Чего трудно было сказать об Агафоклее Александровне. Признанная красавица с утонченными чертами лица, соболиными бровями вразлет и огромными очами имела стальную волю, жестокий характер, удивительную память и ум. Она получила хорошее образование. Но в молодости совершила подлог под завещание одного из родственников, фактически присвоив тем самым его наследство. За это серьезное преступление могли отправить на каторгу. Однако дело не попало в суд. Как удалось ей замять его, никто и никогда не узнал. Но с тех пор она сама себе дала зарок никогда не брать в руки перо и бумагу. Обет исполняла строго и неукоснительно всю жизнь, да так, что и многие домашние не подозревали о ее грамотности.

Полторацкие имели несколько усадеб недалеко от Санкт­Петербурга, в которых благодаря стараниям Агафоклеи Александровны выращивали, перерабатывали и продавали в Северной столице крупы, цветы, фрукты – яблоки, вишню, виноград.

В Санкт­Петербурге в районе Сенной площади Марк Полторацкий владел обширным земельным участком. На нем были построены два каменных дома и общественные бани, принадлежавшие Полторацкой. Но родовым гнездом для Агафоклеи Александровны была Тверская губерния. В Твери на Екатерининской улице она построила дом. Он надолго пережил свою хозяйку и сохранился до наших дней. Изменилось только название улицы. Теперь это улица Советская, дом №15. В 1856 году в нем несколько месяцев жил Александр Островский. Драматург изучал быт и нравы тверского купечества.

В верхневолжском крае семья владела многочисленными селами. В конце 1750­х годов Агафоклея Александровна получила в наследство «родовое дедовское имение» Грузины, расположенное в Торжокском уезде. Ее внучка Анна Петровна Керн вспоминала, что бабушка «жила в великолепном замке, построенном Растрелли. Он стоял на возвышении… За ним печальные, выстроившиеся в одну линию каменные избы крестьян». Обратим внимание – дома у крепостных «железной» Агафоклеи были каменные. Значит, понимала барыня, что от людей можно требовать хорошей работы, когда живут они в хороших условиях.

Агафоклея Александровна была человеком верующим и всю жизнь щедро давала деньги на строительство церквей и в монастыри. В 1780 г. в селе Загорье (современное название Переслегино) на средства Полторацкой Николай Александрович Львов начинает строить удивительный собор во имя Петра и Павла. Работы окончены к 1790 году.

Имение Красное, раскинувшееся в Старицком уезде на берегу небольшой речки Холохоленки, стало принадлежать Полторацким со второй половины XVIII века. С 1780­х годов здесь началось большое строительство церкви, оно осуществлялось попечением и иждивением Полторацкой на протяжении пяти лет и было закончено в 1790 году, к 20­летию Чесменского сражения. Прекрасное здание в псевдоготическом стиле построено из красного кирпича с применением в декоре белого старицкого известняка.

В 1803 году в деревне Ушаковы Горки Старицкого уезда была освящена церковь во имя Николая Чудотворца. Двухпрестольный, сложенный из белого старицкого камня храм построен в классическом стиле также на средства Полторацкой. Сейчас здесь располагается подворье Тверского Христорождественского женского монастыря.

В 1805 году иждивением действительной статской советницы Агафоклеи Полторацкой в Христорождественской обители построены двухэтажные кельи, помещение для церковной ризницы и общей трапезы. Здание было пристроено с правой стороны к новой Спасской церкви, освященной в этом же году Старицким архимандритом Анастасием. В 1820 году по проекту Карла Росси возведен новый собор в стиле классицизма. И на этот раз средства на постройку главного собора обители пожертвовала Агафоклея Александровна – красавица, умница, удивительно талантливый человек. Но по отношению к людям она была жестокой. И единственное чувство, которое она вызывала у окружающих – родных, близких, знакомых, крепостных, был страх. Все члены ее огромного семейства трепетали перед ней, не говоря о крестьянах и назначаемых ею старостах.

В столицах Агафоклею Полторацкую хорошо знали и иначе как петербургской Салтычихой не величали. И все же в истории имя ее остается связанным в большей степени с делами благими.

Примерно в начале ХIХ столетия с Полторацкой случилось несчастье. По дороге в Москву ее экипаж опрокинулся, барыню извлекли из­под обломков изувеченной. Однако она не просто выжила, но и осталась во главе своей огромной хозяйственной империи, откликалась на все изменения в обществе. Правда, с тех пор Полторацкая плохо владела руками и ногами и вынуждена была остальную часть жизни провести в постели, что не мешало ей продолжать грозно распоряжаться всеми делами. Кровать Агафоклеи Александровны выносили на пашню, на покос, в конюшню, винокуренный завод и мельницу. Изменилось, пожалуй, только одно, теперь Агафоклее Александровне трудно было куда­либо ездить, и она безвыездно жила в Грузинах.

В последний раз «железная» Агафоклея удивила всех перед своей кончиной. В октябре 1822 года, предчувствуя свой скорый уход, «перенеся жестокие страдания, она громко взывала к Богу, чтобы муки эти были сильнее, дабы этим очистилась ее грешная душа». Она приказала перенести свою кровать из комнаты в огромный зал, открыть все окна и двери и оповестить всю округу, чтобы пришли с ней прощаться. Никто не посмел перечить! Постепенно помещение заполнилось не только крестьянами, но и соседями­помещиками. Те, кому не хватило места, стояли под открытыми окнами. И тогда умирающая начала громко каяться в грехах. Присутствовавшие были потрясены, никто ничего подобного от нее не ожидал. Всенародная исповедь окончилась громким криком: «Православные, простите меня, грешную!» – на что последовал единодушный ответ «Бог простит». Люди плакали. Священник причастил Агафоклею Александровну. Умерла она 22­го числа. Похоронена в своем имении Грузины, в церкви Грузинской Божьей Матери.