Личный опыт
Три истории возвращения
контекст
- "Анонимные Наркоманы" Москвы. Девятнадцать лет непридуманных историй
- Сообщество "Анонимные Наркоманы". Справка
мультимедиа
"Единственно подлинные мысли – мысли утопающего. Все прочее – риторика", – сказал испанский философ Ортега-и-Гассет. Эта фраза могла бы стать верным эпиграфом к каждой из личных историй петербуржцев, которые знают о наркомании не понаслышке.
Владимир: От наркоманов отделяет один укол
На сегодняшний день у меня есть четкое осознание того, что я уже родился зависимым человеком. Моя проблема появилась во мне задолго до того, как я начал употреблять наркотики. Мне было три с половиной года, а я уже воровал… Делал это осознанно - заметал следы, пряча улики.
В 14 лет я попробовал наркотики, больше за компанию, из интереса, нечем было в тот день заняться. Попробовав один раз, остановиться не смог. Зависимость начала прогрессировать моментально. Я был способен принимать здравые решения во всем, что не касалось наркотиков. Первые ломки появились в 14 лет. Я уходил из дома, уезжал в другие города, надеялся, что вдалеке от друзей, с которым употреблял, прекращу. Пытался заменять "тяжелые" наркотики "легкими", алкоголем, пытался менять работу, но не мог ничего с собой поделать. Каждый день искал пути, как достать наркотики. Это стало смыслом моей жизни. Родители, сестра, учеба, работа – все было неважно.
Четыре с половиной года назад я попал в больницу и там услышал об Обществе анонимных наркоманов. На тот момент жизнь была разрушена во всех смыслах. Мне негде было жить, нечего есть, сестра ненавидела – никаких перспектив. Единственное, что было – отчаяние, которое заполняло меня всего. Казалось, я родился наркоманом, наркоманом мне и умереть.
Общество анонимных наркоманов ни к чему меня не принуждало, ничего не заставляло. Люди предлагали простые действия, я был полон недоверия и зависти к ним, но в глубине души понимал, что это, возможно, мой последний шанс. Была слабая надежда, что раз у этих людей получилось, получится и у меня. Потом надежда переросла в доверие – я стал обращаться за помощью, появились друзья. Прошло время, и доверие превратилось в веру. Сегодня я верю, что это работает в жизни десятков тысяч анонимных наркоманов по всему миру.
Сейчас все то, о чем я мог лишь мечтать четыре года назад, в моей жизни есть. Когда-то меня выгоняли из ПТУ, а сейчас я окончил три курса института, перешел на четвертый. Сестра попросила стать крестным ее сына, с мамой занимаемся семейными делами. У меня есть девушка, я занимаюсь спортом. Мое прошлое говорит о том, что сам я мало что могу. Все получилось благодаря людям, которые были рядом со мной.
Я стараюсь не забывать, откуда пришел, хожу на собрания анонимных наркоманов, рассказываю о том, что можно помочь тем зависимым, которые все еще употребляют. Такая работа дает возможность двигаться вперед, дает понимание того, что их от меня отделяет четыре года "чистого времени", а меня от них – всего один укол.
Алина: Для выздоровления вернулась в Россию из Америки
На мой взгляд, все это идет из детства. У меня складывались очень сложные отношения в школе. Постоянная борьба с коллективом, постоянно чувствовала себя изгоем. Очень много школ пришлось поменять. Ну, естественно, ребенком ты не знаешь, что делать, компенсировать все это. Просто идет злость, агрессивность по отношению к людям...
Глобально у меня это началось, когда я переехала от мамы, в другую страну – Америку. Сначала стала употреблять алкоголь. Мне казалось, что все это безобидно. Я себя не считала ни алкоголиком, ни наркоманом. …Казалось, что это дает мне силы.
Дошло до того, что выпить пару бутылок в день, было нормальным. Носила такие маленькие бутылочки в сумке. Алкоголь был "стимулятором", когда комплексы в общении уходят… Подвернулись друзья, которые сказали: зачем с бутылками таскаешься, попробуй "химию" – тот же эффект... В Нью-Йорке не проблема достать "экстази".
Но все когда-нибудь заканчивается, и пришло время, когда я уже не могла дойти до работы. Я перестала контролировать свое поведение, начались проблемы на работе, стала воровать в магазинах, провоцировать ДТП – страха смерти не было. Включился механизм самоуничтожения, но самым страшным было то, что это уже не пугало.
И однажды утром я поняла – надо отказаться от всего. В Америке на тот момент у меня была квартира, две машины… Я взяла паспорт, сумку, билет и уехала. Бросила даже завтрак на столе. Первым моим шагом в трезвость стало возвращение домой, в Россию. В Общество анонимных наркоманов привела мама.
Я думала, что откажусь от "химии" – и все уладится. Но когда я закончила потреблять "химию", появились другие зависимости. Одна из них – игровая, когда я в казино спустила все, что было можно… У меня был сексоголизм, шопоголизм – когда бегаешь, все скупаешь и потом возвращаешь обратно.
Сейчас "чистое время" от наркотиков у меня – с 2003 года, с 2006 не употребляю алкоголь.
Любовь, мать наркомана: Написала ультиматум
Мне позвонила свекровь, сказала, что мой сын в психиатрической больнице. Его направили туда из военкомата. Я едва доработала, побежала в больницу, и выяснилось, что… Сын мне сказал, что он не хочет служить, поэтому "тянет" не то под наркомана, не то под шизофреника. Врач сказала: "Да бросьте, никакой он не наркоман и не шизофреник". Я пошла в военкомат, но там мне сказали: "Да вы сумасшедшая, мамаша! У вас сын законченный наркоман – у него все руки исколоты".
В армию сына не взяли. После школы он пошел в ПТУ, работать не стал, дома не ночевал, вещи стали пропадать, поведение было абсолютно неадекватное. Младший сын бросал возле дивана всю одежду, а утром можно было не найти, например, ботинок…
Было в семье такое распределение ролей – младший сын был положительным героем, а на старшего валились все шишки – он выполнял своеобразную роль "козла отпущения". Это было моей ошибкой.
В конце концов, я дошла до того, что хотела с ним заключить договор на бумаге. Я называла это ультиматумом. Чтобы в доме не было чужих вещей, чтобы он приходил домой трезвый, чтобы не воровал. Если это происходит – я закрываю дверь. Знаете, как трудно держать дверь закрытой? Он плачет с той стороны, а я – с этой…
И вот однажды пришел домой, как из Освенцима, и сказал: "Все мама, я не могу, готов идти лечиться". Очень важно, чтобы они своим нутром поняли проблему. Наркоманы не головой понимают, что дошли до дна, а телом, которое говорит: "Все. Я не могу больше". В итоге сын прошел 12-шаговую программу для наркоманов. Сейчас у него "чистое время" – шесть лет. Есть и работа, и семья, и ребенок.
Очень жаль, когда в таких случаях от больных отворачиваются родственники. Я призываю родителей не опускать руки – от них зависит очень многое!
- Получить код
- Подписаться на sms-новости
- Версия для печати

Добавить в блог
Чтобы разместить ссылку на этот материал, скопируйте данный код в свой блог.
Код для публикации:
Как это будет выглядеть:

Отправить другу
Добавить комментарий
Оставить комментарий
Комментарий отправлен и будет открыт после премодерации.