Онлайн конференция

Финалисты пятого сезона Национальной премии "Большая книга"

Недавно окончила свою работу 23 московская международная книжная выставка. Заметной частью ее программы стала встреча финалистов пятого сезона Национальной премии "Большая книга" с читателями. Во встрече приняли участие: Андрей Балдин ("Московские праздные дни"), Павел Басинский ("Лев Толстой: бегство из рая"), Борис Евсеев ("Евстигней"), Олег Зайончковский ("Счастье возможно: роман нашего времени"), Роман Сенчин ("Елтышевы"), Асар Эппель ("Латунная луна"). Итоги крупнейшего книжного форума страны, и особенности пятого сезона Национальной премии "Большая книга" будет обсуждал с читателями РИА-Новости Олег ЗАЙОНЧКОВСКИЙ.
Ответы на вопросы
Владислава:

Почему названием своего произведения вы выбрали пословицу "Где любовь, там и Бог!"?

Олег Зайончковский:

Забавно. Вы откопали один из ранних моих текстов, нигде не публиковавшийся. В сети он появился контрабандой с легкой руки, если не ошибаюсь, Льва Пирогова. Почему пьеска названа так, как названа, понятно, мне кажется, из ее содержания.

Александра:

У Вас есть муза?

Олег Зайончковский:

У меня есть любимая женщина, она же спутница жизни, она же суровый и компетентный критик. Это муза? Без нее мои творческие позывы вряд ли бы одолели мою лень.

Милослава:

Есть ли какие-либо типажи, которые кочуют по вашим произведениям? Как бы вы отнеслись к серии книг, где герой один и тот же человек в разных временных рамках - от молодости до старости?

Олег Зайончковский:

Свои типажи я стараюсь использовать однократно, что, конечно, не исключает нечаянного сходства. Хотя по большому счету литературные типажи все кочуют из книги в книгу. Персонажи всех книг – карты одной огромной колоды. Новых их не бывает – все прежние, только по-другому названы. То же можно сказать о сюжетах. Что касается серии книг со "сквозным" главным героем, то это дело нормальное. Мне, правда, оно не подходит – я на нем заскучаю.

Кирилл :

Всегда ли у вас получается воплотить задумку в произведение? Не получается ли так, что ваше творчество преобразовывает литературное произведение от задумки до финала до неузнаваемости?

Олег Зайончковский:

Без какой-нибудь, хотя бы самой пустой задумки, начать писать невозможно. Но главное для меня, это почувствовать настроение, мелодию, если хотите. От первоначальных задумок к концу работы мало что остается, а настроение сохраняется.

Захар Писаревский :

Отягощает ли ваш писательский "диагноз" принадлежность к дворянскому роду?

Олег Зайончковский:

В советские времена, когда я работал слесарем, случались некоторые отягощения. А теперь – с чего бы? Если серьезно, то ни дворянского диагноза, ни писательского я у себя не нахожу. Разве что вот, в разговоре с читателем.

Мария :

Кто он такой - рядовой российский писатель?

Олег Зайончковский:

Тот же совпис, только бедный

Лера Рубакина :

Как вы считаете, какие книги хочется перечитывать? Что в них должно быть такого особенного?

Олег Зайончковский:

Ответ один: они должны представлять собой художественное произведение. Настоящая проза – это такой же вид искусства, как живопись или музыка. Что особенного должно быть в музыке, чтобы хотелось ее "переслушивать"?

Мариночка :

Если бы Вы не умели писать, то чем бы Вы занимались?

Олег Зайончковский:

Писал бы, думая, что умею

Григорий :

Как приходят в литературу? Знаете ли вы таких людей, которые пишут в стол, для себя? Или таких, в принципе, не бывает?

Олег Зайончковский:

Людей, пишущих в стол, великое множество. И правильно делают, что пишут в стол.

Людмила Владимировна :

Какие жанры вам интересны, в каких вы никогда и ни за что не будете себя пробовать?

Олег Зайончковский:

Если речь о так называемой жанровой литературе, то вся она не по мне. Мне и читать-то ее неинтересно, а уж тем более самому писать.

Марина Климко:

Скажите, талант безграничен или это строго лимитированное понятие для каждого человека и необходимы определенные условия, чтобы талант не иссяк?

Олег Зайончковский:

Способность писать дается свыше. И отнимается тоже; так случалось даже с великими. Кто знает, кому и сколько отмерено литературного счастья… лучше об этом не думать.

Наташа :

Вы согласны с тем, что писателем может быть только умудренный опытом человек?

Олег Зайончковский:

Конечно, нет. Чтобы хорошо писать, нужны способности и желание, а материал, поверьте, сыщет автор любого возраста. Со мной не согласятся те, кто считает, что литература – это форма общественного служения. Они скажут: сначала сам поживи, а потом учи жить других. Но в том то и дело, что художественная литература никого ничему учить не обязана – она не более и не менее, чем искусство. Может быть, наша проза оттого такая безликая, что ее пишут потертые жизнью люди.