Архив

Михаил Сидлин. "Человек - пешка"
Фотографическое поле Александра Гронского

Современная российская фотография на  ХIV Международной биеннале фотографии и искусств FotoFest 2012 в Хьюстоне. Перестройка, либерализация, эксперименты (1980-е-2010)
19/09/2012 10:54

"Почему популярен Александр Гронский?", – спрашивают часто мои студенты по Школе Родченко. Дальше, как правило, следуют ссылки на "немецкую школу" и вопрос, почему метод восьмидесятых годов мог сделать популярным автора в России нулевых. Но ответ на загадку довольно прост.

Александр Гронский – самый известный из русских представителей "невозмутимой фотографии". Это направление связывают, прежде всего, с деятельностью супругов Бехеров, Бернда и Хиллы, а также их многочисленных учеников по Дюссельдорфской Академии (ФРГ). Толчок к его признанию дала американская выставка "Новая топография" в 1975 году. В основе той экспозиции лежало философское понимание природы как пространства, измененного человеком. То есть "Новая топография" отказалась от романтического представления о невинности ландшафта. Она исследовала взаимодействие человека и природы, особенно в тех зонах, где изменения среды очевидны. Часто подобного рода работа была связана с экологической критикой, модной в семидесятых.

Более широкое определение – deadpan photography. Съемка "мертвых морд", если следовать буквальному переводу с английского, а правильнее говоря, – невозмутимая, бесстрастная, холодная. Как пишет йельский профессор Шарлотта Коттон, "заимствование "холодной эстетики" продвигает арт-фотографию за пределы преувеличений, сентиментальности и субъективизма". Приверженцы этого направления часто используют крупноформатные камеры, чтобы делать конечные отпечатки большого размера. Шаг за шагом, оно стало трендом среди фотографов, рассчитывающих на распространение своих работ через галереи и музеи. И на сегодняшний день каждый третий выпускник, скажем, фотодепартамента Университета Париж-8, снимает в этом духе.

"Наш маленький Гурский", – обмолвилась как-то арт-критик Екатерина Деготь об Александре Гронском. По-настоящему народной "невозмутимую фотографию" сделал западный арт-рынок в девяностых годах. В новом тысячелетии авторы, работающие в этом стиле, – такие, как Андреас Гурски, – являются и самыми дорогими из ныне живущих фотографов, и самыми популярными. Мега-принты предназначены для грандиозных интерьеров, а четко прорисованные мелкие детали – для долгого разглядывания, композиции уравновешены – они не будоражат нервы; работы такого рода обладают несомненной визуальной притягательностью. Поэтому на молодом отечественном арт-рынке неизбежно было появление русской "холодной эстетики". Но проблема в том, что людей, работающих так, в России не может быть много, и прежде всего, из-за слабости художественного образования.

Александр Гронский первым превратил в систему "невозмутимые фотографии" России. Он начал снимать бесконечное пространство, состоящее по большей части из пустот и провалов. Его проект "Меньше одного" посвящен тем частям страны, где на квадратный километр приходится один житель. Или даже меньше одного. Его последняя съемка – в Перми, для фестиваля "Фотограффити", где он отметил местную реку Стикс, текущую от тюрьмы к кладбищу; перед зрителями – сплошная полоса отчуждения, населенная бродячими псами и мусором. Проект завоевал гран-при фестиваля.

Россия – большая. Александр Гронский помогает понять ее реальный масштаб – от Золотого Кольца до Дальнего Востока, от Ямала до Сочи. И нашу страну редко снимают на форматные камеры. Но кроме этой новой географии, произведения Гронского определяет еще одно  понятие – "маленький человек".

"Невозмутимые" художники смотрят на мир издалека или свысока. С такой дистанции, благодаря которой каждое отдельное живое существо кажется гномом или даже муравьем. Этот – дегуманизирующий – эффект очень важен. Люди выглядят букашками, потому что автор выбирает общий план и отдаленную точку съемки. Человек становится стаффажной фигуркой, которая помогает оценить масштаб новых природных явлений. Но в нашем – локальном - контексте мелкие людишки приобретают особое значение.
"Маленький человек" – излюбленный герой русской литературы 19 века. Простой обыватель, который старается спрятаться, съежиться, стать незаметным. Именно таков способ его выживания в давящем социуме. Персонаж Гоголя и Чехова. Александр Гронский продолжает старую литературную традицию при помощи камеры. Eго персонаж – мещанин на фоне бесконечной империи. Человек – пешка.

 

Михаил Сидлин